Мощёнка из числа самых маленьких деревушек, вошедших в черту города более десяти лет назад. Однажды спрятавшись в гуще леса, она и сейчас утопает в столетних деревьях, и её по-прежнему не так легко найти.
Автор фото: Наталья ШЛЯЖКО
Хотя расположена она примерно в пяти километрах к северо-востоку от центра Бреста, недалеко от неё проходит и автомагистраль М1.
Снести, построить форт
Сказать, сколько столетий деревушке, очень сложно, поскольку сведений об этом сохранилось мало. Известно, что в XIX столетии деревня находилась в Брестском уезде Гродненской губернии. Входила в состав имения Черни, которым владел Ягмин. После ревизии 1858 года в деревне насчитывалась 61 душа.
В 1870 году относилась она к Чернинской сельской общине. В 1897-м в ней находилось 17 дворов, проживало 150 жителей, входила она в Косичскую волость Брестского уезда Гродненской губернии, а с 1921 года по 1939 год– в Косичской гмине Брестского повета Полесского воеводства. На 30 сентября 1921 года в деревне имелось 13 дворов и 74 жителя. Мощёнка была в составе сельхозпредприятия «Молодая гвардия» – центр Черни. В 2005 году насчитывалось 31 хозяйство и 51 житель. Деревня жила, здесь рождались, женились, трудились… А ведь могло быть всё иначе…
Когда-то генерал Карбышев на месте Мощёнки собирался построить форт, даже была установлена часть укреплений и уже начали вести ремонтные работы. Саму деревню планировали снести, но помешала Первая мировая. С того далёкого времени осталось совсем немного – старый деревянный крест, креплённый квадратными гвоздями, выкованные местным кузнецом.
По словам жительницы Мощёнки, 87-летней Ольги Шпильчук, на месте, где сейчас он стоит, раньше была дорога, впадавшая в единственную улицу деревни, которая вела в Черни. Возможно, в этом месте был перекрёсток, а по сложившимся традициям, в таких местах всегда устанавливали кресты, чтобы они защищали деревню от бедствий. Вот и моя собеседница так считает. Сколько он здесь находится, она точно не знает, но думает, что более сотни лет. Жители всегда бережно к нему относились, смогли его даже отстоять в советский период атеистического лихолетья.
Босиком по снегу
«В Мощёнке всегда жили дружно: поддерживали друг друга в беде и радости,– вспоминает Ольга Григорьевна. – Люди жили тоже по-разному: кто работал – тот имел всё, а кто пил – добра не было: страдала семья. У каждого было хозяйство, растили сады, засаживали огороды – самый большой приусадебный участок был пятьдесят соток, остальные поменьше. Излишки урожая отвозили на базар в город. А вот льна своего не имели: здесь мало было земли. Даже своей рубашки не было из чего сделать. Всё купленное – сорочка, штаны… За полотном в Брест ездили, затем из него сами шили одежду. Правда, у многих не было денег, чтобы купить полотно… Дети босиком зимой выходили, но не болели, как сейчас.
Работали, в основном, в городе, в колхозе мало кто трудился. После трудового дня приходили на вечёрки: вышивали, вязали, шили. Не обходились они и без гармони, песен, танцев, шуток и смеха. По праздникам и воскресеньям, к слову, в Мощёнке никогда не трудились, собирались на лавочках. На этой лавочке (авт. на которой мы сидели и беседовали с Ольгой Григорьевной) испокон веков засиживались, – продолжает рассказывать моя собеседница. – Говорили обо всём: что было и что есть, вспоминали детство, делились новостями… Молодежь на танцы и в школу ходила в Черни. Магазина своего не было, приезжала автолавка. Так вот и жизнь проходила».
Каравайное пророчество
Одним из главных событий Мощёнки, впрочем, как и других деревень, были свадьбы. Ольга Шпильчук рассказала, как она выходила замуж: «Свадьба была весёлая и большая. В огороде поставили теплицу, накрывали клеёнкой, потому что в доме было мало места. Куда выбросишь мебель и вещи? В первый день, в субботу, у меня проходило торжество, а на второй день – у жениха. Ехали за невестой на легковых машинах, а раньше на лошадях. Пару коней запрягали, украшали цветами, лентами, зеленью…
Когда меня привезли в дом жениха, вышли встречать свёкор со свекровью и гости. На тарелке, когда «витали» молодых, стояла водка с рюмками, лежал хлеб. Говорили: «Хлеб, соль и вода – вот такая встреча была». Затем садились за столы, и начиналось продолжение торжества. Готовили тогда не так, как сейчас – варили холодец, запекали мясо в печке, жарили рыбу… Было просто, но вкусно.
Когда делили каравай, то сразу и одаривали молодых. Невесте давали отрезы на платье, блузку, юбку… Жениху – деньги, правда, мало тогда, кто дарил их. В ответ невеста дарила подарки новым родственникам: свекрови – ткань, платок и фартук, а свёкру – ткань, только на рубашку».
Каравай вносил перевязанный вышитыми ручниками «дружко». Выбирали его из числа родственников. Каравай сами пекли… Приглашали четыре каравайницы (позже я тоже была каравайницей), потому что тяжело одной управиться. Нужно было не только месить и выпекать, но и делать цветы, а затем украшать его. Перед началом замеса всегда молились, просили благословения для молодых.
Прежде чем поставить в печку, обязательно его перекрещивали. Старшие каравайницы контролировали температуру, чтобы он не подгорел, а ещё следили за тем, как выпекается: правильно или нет. Бывало, вынимают каравай, а он раз – и пошёл дыркой. Говорили на это, что молодые жить долго не будут в паре или кто-то раньше из супругов умрёт». Здесь я не удержалась и спросила: «Это сбывалось?» Моя собеседница ответила, что нет. «А может, было всё хорошо и от того, что неудавшийся каравай заново замешивали и выпекали, – говорит она.– Во второй раз он почти всегда удавался. Так было с караваем, который я выпекала для соседки».
По её словам, молодые жили долго вместе. Ещё моя собеседница, отметила, что выпекание главного атрибута свадьбы всегда проходило с песнями и танцами. Ведь это было радостное событие, как и сама свадьба, поскольку такие праздники дарили только добрые эмоции…
Ждите загрузки ссылки для показа изображений!
Сегодня жизнь Мощёнки мало чем отличается от прежней. Главной, как раньше, остается всё та же улица. Здесь нет многоэтажных домов, возможно, и не скоро их увидишь. «Но и нет, – с болью и тоской отметила моя собеседница, – тех людей, с которыми я прожила большую часть своей жизни…»
Автор: Наталья ШЛЯЖКО