Неопытные революционеры... Волнения в крепости 1906 года

В одной из прошлых статей на портале Виртуальный Брест рассказывалось о терроре, который развернули представители «революционного» пролетариата на городскую полицию. Однако, подобные выступления были не только в городе. Большевистская подпольная организация, насчитывавшая от 5 (в 1905 году) до 10 (в 1906 году) человек, рассчитывала распропагандировать гарнизон Брестской крепости и с его помощью захватить крепостные сооружения.

Как отмечал впоследствии в своих воспоминаниях один из членов этой группы Михаил Коковихин, в большевистскую группу активно поступала нелегальная литература из Москвы, Петербурга и Варшавы, в основном на имя врача военного госпиталя К.А. Крестникова, передававшего ее еще одному врачу Иванову. Сам Иванов уже передавал литературу в организацию.

24 ноября 1905 года большевики крепости обратились с воззванием к гарнизону:

«Товарищи солдаты! Наступило время и нам поднять свой голос против чинимых офицерами жестокостей и надругательств над человеческой личностью. Надо требовать свободной жизни солдат, улучшения питания и обмундирования. Мы добьемся удовлетворения наших нужд, если объявим забастовку, прекратим выход на учения, караульную службу и работу и тем самым окажем поддержку борющимся рабочим».

Как отмечал Коковихин, воззвание было расклеено в наиболее людных местах, в том числе и возле уборных. Оно оказало определенное воздействие на часть гарнизона, в результате чего в крепости началась трехдневная забастовка, в которой участвовала рота артиллеристов из 2-го Осадного артиллерийского полка, дислоцировавшегося в крепости. Однако, вероятно, по неопытности, большевики «спалились» на глупости. Воззвание было напечатано на штабной пишущей машинке, доступ к которой имели только два человека – старший писарь Александров и писарь Горохов. Они и пошли по этапу…

Весной 1906 года произошла вторая попытка большевиков разбудить гарнизон крепости. Войска были выведены в летние лагеря на полигон IV форта (сейчас в районе Вульки). Это было просто находкой. Как отмечал Коковихин, «переход с казарменного положения в летний лагерь облегчил ведение агитации и распространение нелегальной литературы». Сюда и потянулись различные агитаторы и пропагандисты из различных социалистических партий (необязательно большевиков), призывавших к борьбе с царизмом, обещавших землю, свободу и всеобщие равенство и братство. На одном из нелегальных совещаний на полигоне собралось до 40 делегатов от разных рот и батальонов. «Были заслушаны сообщения о настроениях среди солдат, большинство делегатов доложило, что солдаты чутко отзываются на все революционные события и при усиленной агитации можно подготовить восстание. Было решено шире развернуть агитацию за вооруженное восстание». Особые надежды возлагались при этом на 2-й Осадный артиллерийский полк. Он и не подвел.

Все началось внезапно. Как вспоминал Михаил Коковихин, «8 июля 1906 года, после вечерней поверки, около 10 часов вечера, на шоссе, шагах в ста от палаток, небольшая группа солдат без всякого повода крикнула «ура». Этот крик, раздавшийся во внеурочное время, остальные солдаты восприняли как сигнал к восстанию, о котором говорили им агитаторы. Возгласы «ура» повторились в разных концах лагеря, пока их не подхватили все артиллеристы – две тысячи человек. Члены большевистской группы попытались остановить солдат и прекратить выкрики. Но через несколько минут стало ясно, что сделать это невозможно, что масса рвется к действиям. Тогда большевики решили приложить все силы, чтобы ввести восстание в организованные рамки, а также вовлечь в него солдат других воинских частей».

Агитаторы направились в Ревельский и Калужский пехотные полки, однако безрезультатно. Другие воинские части выступление не поддержали и прибыли в свое постоянное месторасположение.

«Когда артиллеристы узнали, что крепостная пехота не хочет присоединиться к восстанию, их обуяла ярость (агитаторы говорили раньше, что солдаты крепостной пехоты ждут только сигнала к восстанию). Раздался крик; «В ружье!» Солдаты крепостной артиллерии ринулись к палаткам, захватили винтовки и патроны, выбежали на шоссе и открыли пальбу по лагерям пехоты, находившимся на расстоянии 1–2 километра. … Стрельба продолжалась до тех пор, пока не иссякли патроны караульного запаса».

Вдоволь настрелявшись, разгоряченные артиллеристы бросились «мочить в сортире» собственных офицеров, но к этому они во главе с начальником крепостной артиллерии генералом Ивановым успели укрыться в Цитадели. Разочарованные повстанцы сожгли помещение лагерного офицерского собрания, разгромив попутно солдатскую лавку.

Наутро отрезвевшие вояки поодиночке и мелкими группами начали перебегать в крепость. К вечеру, 9 июля осталось менее половины бунтовщиков. На следующий день к оставшимся прибыл комендант крепости генерал-лейтенант П.С. Лазарев.

«Из задних рядов к ногам коменданта был брошен пакет с солдатскими требованиями, заранее заготовленный большевистской группой. Требования состояли из 16 пунктов: 1) удалить командира части; 2) освободить Горохова и Александрова; 3) разрешить солдатам свободные отлучки после занятий и перекличек; 4) открыть для солдат свободный доступ в сады и театры; 5) разрешить чтение книг и иметь в солдатской библиотеке всю литературу, выходившую с свет; 6) устраивать собрания для выяснения солдатских нужд, не предавая участников собрания суду; 7) вежливое обращение офицеров с солдатами. Остальные требования касались улучшения пищи, обмундирования, отпусков, отмены работы и т.п.».

Нужно сказать, что даже по меркам сегодняшнего, более цивилизованного, времени некоторые пункты вызывают, мягко говоря, много вопросов. Немудрено, что прочитав подобную петицию, в недоумении был и генерал Лазарев. До анархии 1917 года было еще далеко и Лазарев, бросив дежурную фразу, что нужно «посоветоваться с начальством», отбыл обратно. Теперь разговор велся с позиции силы. Лагерь неудавшихся революционеров окружили пехотные цепи и кавалерия. К 4 часам утра 11 июля все было кончено. Как вспоминал Коковихин, пехота полностью окружила лагерь. «Пехотный полковник крикнул:

– Сдавайтесь! Выходи на переднюю линейку без оружия! Иначе через десять минут открою огонь!»

Арестованных артиллеристов в количестве 432 человек под конвоем повели в только что выстроенный 10-й форт. В течение полутора месяцев велись допросы, по итогам которых большинство солдат было отпущено. Под суд попало 32 человека, из них 5 было оправдано. Остальные были приговорены к каторжным работам и отправлены в арестантские роты.

Михаил Коковихин с удовлетворением отмечал, что «несмотря на политическую незрелость, ни один из арестованных не выдал членов большевистской группы и тех солдат, которые вели агитацию за восстание. Наша большевистская группа осталась нераскрытой».

Однако, то, что следствию не удалось сделать сразу, было сделано позднее. Большевистская организация была раскрыта 23 сентября (6 октября) 1906 года. При обыске на квартире ее руководителя, железнодорожного рабочего И.И. Зиновчука были найдены списки членов организации и суммы пожертвований, нелегальная литература и переписка с революционерами из других российских городов. Самому Зиновчуку удалось бежать.