Сворачивая в арки, заглядывая во дворы... Ветхий Брест

Мы быстро привыкаем к элементам настоящего, современного: к его формам и оттенкам. Остальное часто остаётся на периферии взгляда. Оно прячется за границами проложенных маршрутов. Но иногда…

Гуляя с сыном по городу, порой забредаешь в самые «труднодоступные места» и смотришь на Брест иначе. Дети находят, подмечают, впитывают, а тебе, уже повзрослевшему, остаётся лишь удивляться: да, это твой город, спрятанный за отреставрированными и новыми фасадами улиц. Эти дворики всегда были рядом, стоило только заглянуть за ширму двух-, трёхэтажных домов и увидеть:

Громоздкие, притулившиеся между окон трубы, у которых срезали нижние скобы-ступеньки, чтобы исключить соблазн детворы.

 

Крытые шифером ветхие хозяйственные сараи, состоящие из крошечных коморок, которые, возможно, по-прежнему забиты инвентарём работников ЖКХ и отторгнутым квартирным скарбом, экземпляры уличного искусства, скорей украшающие, чем портящие «интерьер» дворов. Разруху и остановившееся со звоном разбитого стекла время.

Эхо деревни, провинции, которая «заросла» городом, но так и не переварилась в его желудке.

Прогулка по Бресту – в «зазоре» между улицами Ленина и Советской – может принести подобные впечатления. Разряженная атмосфера приземистой, преимущественно дореволюционной застройки. «Сельские» совмещённые дворы, прячущиеся от глаз мимоидущих. Строения-развалюхи. Опустевшие дома, с выселенными голосами. Арочные конструкции и взгляды, помещённые в рассохшиеся деревянные рамы – взгляды из прошлого. Столики в тени деревьев. Оторопь взгляда.

Да, дети тянутся в такие места: там тайна, там первобытная земля, там отголосок приключений, что-то новое, неизведанное, под которое удачно маскируется прошлое. Дети… они любят играть в старину, но порой не видят разницы между ней и настоящим:

– Пап, а здесь живут люди?

– Да. Живут.