Бизнес на том, что плохо висит. Под Кобрином перерабатывают до 7 000 тонн секонд-хенда в год, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.
Предприятие превращает устаревшие вещи в тряпки для промышленных гигантов Европы.
Среди заказчиков – мировые автомобильные и нефтяные производители.
Кристина Протосовицкая о новой жизни старых вещей.
Кристина Протосовицкая, корреспондент: В день здесь перерабатывают до 20 тонн тряпья, а в год наберется порядка 7 000. Голландия, Франция, Бельгия – товары секонд-хендов, которые оказались невостребованными у покупателей.
Что не продалось, что не вошло в виш-лист. После сортировки, выбраковки по десятку параметров – от цвета до формы – и обязательной дезинфекции тряпье попадает в тюках из Европы в Беларусь. Цена вопроса – 10-12 центов за килограмм.
Содержимое режут на лоскуты. Убирают лишнее – клепки и замки. В будущем они могут повредить не что-нибудь, а капот европейского автомобиля или деталь станка.
Татьяна Киреева, сотрудница предприятия по переработке текстиля: Вот майка, трикотаж, она режется по швам. Вот это у нас рисунок, вот это белый трикотаж. Сортируется на два сорта.
Татьяна Киреева работает полтора десятка лет. С закрытыми глазами разрежет вещь точно по параметрам – 30 на 60. Говорит, коллектив немаленький – 120 человек. Работают на голландских станках с белорусскими двигателями. Ветошь приобретает коммерческий вид уже в цеху упаковки.
Такое в Европе продается на заправках. Любой водитель может прийти, купить и положить в машину. Удобно вытирать фары, стекла.
Как салфетница для небольших голландских автомастерских. По 300-600 килограммов автомобильным гигантам и крупным промышленным предприятиям – от норвежской нефтедобычи до немецкого станкостроения. Цена тряпок зависит не только от объема, но и от цвета: белые дороже.
Денис Конорев, директор предприятия по переработке текстиля: Мы работаем исключительно на европейский рынок. Все, что мы ввозим из Европы, мы обязаны вывезти в Европу, такие таможенные правила.
Вы представьте завод Volkswagen, там работает 60 тысяч человек. Сколько там станков? И каждый станок нуждается в уходе. Самое дешевое и практичное – ветошь из одежды.
Карта поставок – от Норвегии до Польши. Схема: привез, переработал, увез. Все вернется в Европу до грамма. Так почему же не местное сырье? Денис Конорев отвечает: качество и подход к сортировке. Белорусы просто-напросто не принесут столько, чтобы строить бизнес.
Денис Конорев: В Европе все это развито. Все начинается с обычных людей, которые сами сознательно несут свои вещи в пункты сбора. Если у нас организуют такие же пункты сбора и сортировочные пункты, то вполне реально и у нас такое предприятие открыть.
Тем временем текстиль в коммунальных отходах белорусов составляет 100 тысяч тонн в год. Это почти в 14 раз больше, чем понадобилось бы, чтобы загрузить мощности такого предприятия. Добавим «неходовой товар» секонд-хендов – в одном Кобрине их наберется с десяток. Вторая жизнь вещей, как оказалось, может быть куда прибыльнее «на тряпках». Правда, пока европейцев.
