Имя этого человека связывают с волной массовых репрессий в отношении бывших офицеров русской армии, интеллигенции и дворянства периода Гражданской войны в качестве одного из создателей органов контрразведки и безопасности – незабвенного ГПУ-ОГПУ. Как обычно, после его смерти, по всей необъятной и могучей пошла гулять волна переименований улиц, площадей, фабрик и заводов. Не обошла она стороной и Брест. Мы продолжаем публикации об улицах города, названных в честь известных деятелей советской эпохи.
Вячесла́в Менжи́нский родился в Петербурге 19 (31) августа 1874 года в обеспеченной дворянской семье статского советника, преподавателя истории Петербургского кадетского корпуса Рудольфа Менжинского. Закончил с золотой медалью гимназию, а в 1898 году и юридический факультет Петербургского университета. С молодости Вячеслав Менжинский упорно занимался самообразованием в изучении иностранных языков, благодаря чему в совершенстве знал, по разным данным, от 16 до 19 языков, в том числе блестяще владея китайским и фарси. Казалось бы, что может быть общего у блестяще образованного выходца из уважаемой семьи и революционеров, в массовом количестве возникших на просторах империи на рубеже веков? Ответа на этот вопрос, наверное, не знал и он. Тем не менее, в 1902 году он вступил в только зарождавшуюся РСДРП, примкнув к ее большевистскому крылу. Работал в Петербурге адвокатом, попутно сотрудничая с подпольной газетой «Искра».
В феврале 1903 года он был направлен большевиками в Ярославль в качестве представителя «Искры» в помощь местным социал-демократам, где устроился помощником правителя дел в управлении строительством Вологодско-Вятской железной дороги. В местной организации РСДРП Менжинский вёл военный отдел, подготавливая подборки материалов о ходе Русско-японской войны из разных иностранных изданий, и был секретарём редакции оппозиционной легальной газеты «Северный край». В результате народных волнений, возникших после манифеста 17 октября 1905 года, редакция газеты была разгромлена. Менжинский ушел из газеты, а вскоре вернулся в Петербург, где входил в состав Боевой группы РСДРП. В 1907 году спасаясь от неминуемого ареста, эмигрировал за границу, где примкнул к таким же русским эмигрантам-революционерам.
Некоторое время жил в Бельгии и Швейцарии, работая в эмигрантской газете «Пролетарий». В течении года был вольным слушателем в Парижском университете. С 1915 года работал в банке «Лионский кредит». В эмиграции познакомился с Лениным, полностью попав под его влияние. Вот как о встрече с ним и Лениным в эмиграции вспоминал другой революционер Г.А. Соломон: «После первой русской революции с явкой от Ленина в Брюссель перебрался на жительство Вячеслав Рудольфович Менжинский. В день прибытия Ленина Менжинский вызвался встретить его на вокзале... Я увидел сперва болезненно согнутого Менжинского, а за ним Ленина. Менжинский был очень болен. Его отпустили из Парижа всего распухшего от болезни почек, почти без денег.
Меня поразило, что Менжинский, весь дрожащий ещё от своей болезни и обливающийся потом, нёс от самого трамвая огромный, тяжёлый чемодан Ленина, который шёл налегке за ним, неся на руке только зонтик. Я бросился скорее к Менжинскому, выхватил у него из рук вывалившийся из них чемодан и, зная, как ему вредно носить тяжести, накинулся на Ленина с упрёками:
– Как же вы могли, Владимир Ильич, позволить ему тащить чемоданище! Ведь посмотрите, человек еле-еле дышит!..
– А что с ним? - весело-равнодушно спросил Ленин. – Разве он болен? А я и не знал... Ну ничего, поправится...
В моей памяти невольно зарегистрировалась эта черта характера Ленина: он никогда не обращал внимания на страдания других, он их просто не замечал и оставался к ним совершенно равнодушным...».
Февральская революция принесла в страну хаос и свободу, в том числе, видимо, свободу и от власти. В этих условиях на родину потянулись многие революционеры-экстремисты. В компании таких же молодых, образованных, но не обремененных моралью и совестью людей летом 1917 года в Россию вернулся и Менжинский.
В период Октябрьской революции Менжинский по протекции Ленина был введен в состав Петроградского военно-революционного комитета, попутно став комиссаром ВРК в Госбанке. После победы революции Ленин назначил Менжинского заместителем народного комиссара финансов России; наркомом же стал публицист Иван Скворцов-Степанов, вероятно, потому, что он перевёл на русский язык «Капитал» Маркса... Вот как описывал новоиспеченного заместителя наркома известный американский журналист и писатель Джон Рид, находившийся в России в бурном 1917 году и впервые увидевший Менжинского 8 ноября: «Наверху, в столовой, сидел, забившись в угол, человек в меховой папахе и в том самом костюме, в котором он... я хотел сказать, проспал ночь, но он провёл её без сна. Лицо его заросло трехдневной щетиной. Он нервно писал что-то на грязном конверте и в раздумье покусывал карандаш. То был комиссар финансов Менжинский, вся подготовка которого заключалась в том, что он когда-то служил конторщиком во французском банке».
Победа «восставшего пролетариата» привела к полной национализации банковского сектора. Молодой революции срочно нужны были деньги, и Менжинский справился с их поиском блестяще. Уже 17 ноября он получил первые пять миллионов рублей для нужд правительства, которое приняло решение вскрыть сейфы частных банков. В каждый из них был отправлен вооружённый отряд...
Вероятно, на своей должности Менжинский все же чем-то огорчил Ленина и был направлен на понижение – председателем уголовного отдела Наркомата комиссариата юстиции в Петрограде, попутно принимая активное участие в работе Петроградской ЧК. В 1918 году был назначен на должность постпреда РСФСР в Берлине, вернувшись в Москву после разрыва дипотношений 5 ноября 1918 года. Очевидно, место в новой властной иерархии страны Менжинскому пока не находилось и в 1919 году его «сплавили» подальше от столицы – на Украину, где он стал наркомом Рабоче-крестьянской инспекции.
В Москву Вячеслав Менжинский вернулся в сентябре 1919 года, где Феликс Дзержинский приютил его у себя в ВЧК, назначив оперуполномоченным Особого отдела ВЧК. Особый отдел на заре большевизма – что-то среднее между разведкой и контрразведкой, главная задача которого – борьба с предателями, слежка за красными военачальниками и, по мере возможности, работа в тылу потенциального противника. А так как страна находилась в состоянии Гражданской войны, следовательно, особый упор делался на работу в тылу Белой армии. В ВЧК Менжинский пошел по карьерной лестнице – через полгода он был заместителем начальника Особого отдела, а вскоре и сам возглавил его. В июле 1922 года он стал членом коллегии ВЧК, т.е. вошел в состав управления ведомства.
На своей должности Менжинский проявил невероятное усердие: лично санкционировал массовые расстрелы бывших офицеров, в том числе перешедших на службу к большевикам, как «подозрительных», «саботажников», прочих «предателей и врагов трудового народа». Подчиняясь по службе лично Дзержинскому, Менжинский не забывал своим вниманием и всемогущего на тот момент Троцкого, как куратора особых отделов и главу военного ведомства. Вот как вспоминал об этом позднее сам Лев Троцкий: «Он явился ко мне в вагон с докладом по делам особых отделов в армии. Закончив с официальной частью визита, он стал мяться и переминаться с ноги на ногу с той вкрадчивой своей улыбкой, которая вызывает одновременно тревогу и недоумение. Он кончил вопросом: знаю ли я, что Сталин ведёт против меня сложную интригу?
– Что-о-о? – спросил я в совершенном недоумении, так был далёк тогда от каких бы то ни было мыслей или опасений такого рода.
– Да, он внушает Ленину и ещё кое-кому, что вы группируете вокруг себя людей специально против Ленина...
– Да вы с ума сошли, Менжинский, проспитесь, пожалуйста, а я разговаривать об этом не желаю».
Современные исследователи считают, что именно Вячеслав Менжинский стоял у истоков тактики выманивания из-за рубежа ярых противников Советской власти, которых затем арестовывали на территории Советской России. Таким образом летом 1924 года удалось заманить одного из наиболее опасных для власти людей – матерого террориста, известного еще по партии эсеров, удачно совмещавшего свою деятельность с талантов писателя Бориса Савинкова. Под руководством Менжинского в середине 20-х годов были проведены блестящие операции контрразведки «Трест», и «Синдикат», в результате чего крупные антисоветский центры за границей были практически полностью обезглавлены.
В 1923 году Менжинский становится уже первым заместителем председателя ОГПУ, фактически подменяя собой председателя Дзержинского, занятого на поприще экономике в Высшем Совете Народного Хозяйства. После смерти Дзержинского в 1926 году Вячеслав Менжинский уже лично возглавил всесильное ведомство.
На период руководства Менжинским органами спецслужб приходится практика организации многочисленных политических процессов, создание системы ГУЛАГа, а также организации системы так называемых «шарашек» – специальных тюрем, где содержавшиеся в них ученые и блистательные инженеры создавали образцы новой техники и вооружения на благо страны победившего социализма.
Удивительно, но в период массовой кампании по травле Троцкого и последующего разоблачения так называемых членов «троцкистско-зиновьевского блока» и прочих «вредителей» Вячеслав Менжинский как человек, еще не так давно близкий к Троцкому, никак не пострадал. Более того, в 1929 году ему поручили организовать высылку Троцкого из Советского Союза.
В последние годы жизни председатель ОГПУ Вячеслав Менжинский тяжело болел, находясь прикованным к постели. Есть воспоминания современников, что он проводил совещания Коллегии, покоясь на диване. Сказывались больное сердце и тяжелые травмы ноги, полученные им в автокатастрофе под Парижем в период эмиграции.
Вячеслав Менжинский скончался 10 мая 1934 года от инфаркта на правительственной даче «Горки-6». 14 мая под гром артиллерийского салюта был торжественно захоронен у Кремлевской стены. По стране прокатилась волна переименований улиц и площадей. Появилась улица Менжинского и в Бресте в 1940 году (старое название – 11 Ноября).
Позднее, по старой традиции, в смерти Менжинского обвинят вредителей из «правотроцкистского блока» и лично Генриха Ягоду, возглавившего ведомство после Менжинского.
За 8 лет единоличного руководства органами безопасности Вячеслав Менжинский превратил ГПУ-ОГПУ в одну из мощнейших спецслужб мира, созданная им сеть разведки и контрразведки практически не имела себе равных в 30-е годы прошлого века. А сам Вячеслав Рудольфович является типичным продуктом своей эпохи – безжалостный, суровый, искренне веривший в правоту своего дела и ставивший интересы государства выше интересов отдельно взятого человека. Впрочем, здесь претензии к нему неуместны… Любая власть устроена подобным образом.
Автор: Никита Стриж