Twitter Виртуального Бреста Группа в одноклассниках

После освобождения из колонии известный некогда белорусский телерепортер поселился у родителей в Бресте

7  Февраля 2012 г.  в 11:47

«Я снял розовые очки»
 
После освобождения из колонии известный некогда белорусский телерепортер поселился у родителей в БрестеДениса Суховарова мы отыскали в Бресте - после освобождения из колонии известный некогда белорусский телерепортер поселился у родителей и нашел работу в коммерческой структуре. О жизни в местах лишения свободы, планах после выхода на волю и взглядах на свое уголовное дело Денис СУХОВАРОВ рассказал в телефонном интервью корреспонденту Елене Анкудо.

-Тяжело ли добиться оправдания человеку, обвиняющемуся в мошенничестве - преступлении, к которому в народе весьма неоднозначное отношение?

- До вынесения первого, обвинительного, приговора, определившего наказание в пять лет лишения свободы, я не относился к происходящему серьезно, полагая, что меня оправдают. По закону, о мошенничестве можно вести речь, когда человек изначально не намеревался выполнять принятые на себя обязательства. Иными словами, получив кредиты, я должен был скрыться с деньгами, а не выплачивать взносы вплоть до моего увольнения с ОНТ, как это было на самом деле.

Как журналисту мне было интересно побывать в местах лишения свободы, о которых сделал так много сюжетов. На ОНТ я начинал как криминальный репортер, затем получил возможность работать над более серьезными тематическими проектами, такими как программа «Документальный детектив». Делал получасовые фильмы о банде Морозова, игорном бизнесе, секс-эксплуатации, коррупции, итальянской мафии, исправительной системе Норвегии, благодаря которым, кстати, и получил «Телевершину» как лучший репортер.

Поэтому происходящее со мной сперва расценил как приключение. Действовать начал после вынесения приговора. Узнав, что грозит пять лет заключения, взялся за изучение Уголовно-процессуального кодекса и материалы пленумов Верховного суда, написал кассационную жалобу - в два раза толще приговора.

Решение суда было отменено, дело направили на новое судебное рассмотрение, где вопросы уже рассматривались по существу - проверяли, какую я получал зарплату, имел ли возможность погашать кредиты, выполнял ли свои обязательства. Полученных сведений хватило для вынесения оправдательного приговора...

-...которого добились благодаря познаниям в юриспруденции, полученным в СИЗО?

- Среди осужденных хватает умных и образованных людей, которые подскажут, как поступать в сложной ситуации. Я пошел по пути тех, кто, получив серьезные сроки, начал бороться за свои права.

В жалобе делал упор на то, что оформлял кредиты на себя, не использовал подложных документов, от правоохранительных органов не скрывался. В самом начале, после возбуждения уголовного дела, когда СМИ распространили сведения о моем уголовном деле, не сбежал, к примеру, в Россию, где у меня была работа, а пришел в милицию и заявил о своей невиновности. Не скрывал от следователя, что в 2010г. несколько коммерческих банков, которым не смог в срок выплатить взятые кредиты, обратились в гражданский суд с целью принудить меня исполнить обязательства. Я декларировал готовность погашать долг, что и делаю по мере возможности.

- Но все это вы говорили и на следствии, которое все же возбудило уголовное дело...

- Так случилось, что поручители по кредитам обратились в милицию с просьбой привлечь меня к уголовной ответственности, а молодой следователь РУВД Советского района столицы возбудил производство, не придав значения тому факту, что ранее в возбуждении уголовного дела отказывали - за отсутствием состава преступления.

Позже, изучая уголовное дело, я с удивлением обнаружил, что оперативную разработку подписал замминистра внутренних дел Олег Пекарский, ныне отправленный в отставку. То, что моим делом занимается не оперативник ОБЭП, а один из руководителей МВД, с которым я к тому же лично знаком, меня озадачило.

Проигрался

- В обвинении звучит тема и игорного бизнеса: выяснив, что вы увлеклись казино, следствие сделало вывод, что деньги вам понадобились на рулетку, а не на машину, на покупку которой брали кредит...

- Изначально кредиты были нецелевыми, и я мог их потратить на все что угодно. Намерения проиграть в казино кредитные деньги не было - к тому времени я сделал визу в Германию, выбрал автомобиль - Mazda 3 - и готов был ехать за ним, как вдруг в мою жизнь вмешались личные обстоятельства, о которых сегодня не хотел бы упоминать.

Я запил и проиграл деньги в казино. Затем пришло осознание, что на мне повис большой долг. Морально было очень трудно. Надо было менять обстановку, я сорвался в Россию.

- Перестав платить по кредитам?

- Я совершил ошибку, не перечисляя банкам хотя бы небольшие суммы, которыми располагал, надеясь, что погашу задолженность общим размером около $15 тыс., когда встану на ноги. Я получил работу в российских «Вестях», перспективы были радужными, но следователь вынес постановление о моем задержании.

«Много людей буквально гниют»

- Сколько времени провели под стражей?

- Больше семи месяцев. Меня этапировали туда-сюда из Жодинской тюрьмы N8 на «Володарку» и обратно. Как журналисту мне доводилось бывать в обоих этих учреждениях, некоторые работники Жодинской тюрьмы узнали меня, видимо, поэтому меня определили в нормальную камеру с адекватными людьми и приемлемыми условиями содержания. Там, по другую сторону решетки, я получил неоценимый опыт, сняв розовые очки и увидев ситуацию в исправительной системе страны такой, какая она есть, а не как показывали мне как журналисту.

Тюрьма в Жодино славится на всю страну своей беспрецедентной жесткостью и жестокостью. В целом отношение к арестованным у администрации просто отвратительное. О «восьмерке» можно рассказывать часами, писать рассказы, чем я сегодня и занимаюсь.

А главная проблема «Володарки» - переполненность. В камеру, рассчитанную на 20 человек, запихивали по 40-50 зеков. Чтобы не толкаться, приходилось постоянно лежать на нарах и лишь изредка передвигаться по камере. Ходили мы в основном в трусах, ведь даже в сильные морозы в камере 35 градусов тепла и страшная духота. Подхватить в такой ситуации какую-нибудь заразу проще простого. Очень много людей из-за такой духоты буквально гниют.

Журналисты всего этого не видят, их водят по показательным камерам - ни пресс-хаты, ни петушатни, ни резиновой камеры, где наркоманы в ломке справляют нужду под себя, нам не показывают. Вспоминаю Варламова (известный белорусский модельер Александр Варламов, содержащийся в СИЗО N1 по обвинению в ряде уголовных статей, в т.ч. «мошенничество». - «БелГазета»), которого видел, когда посещал адвоката. Выглядит он отвратительно, передвигается, как старый дед, прячется от зеков - как лицо нетрадиционной ориентации - на больничке. Слышал, что в расстрельном блоке готовят место и для террористов - Ковалева и Коновалова.

Иск за «стакан»

- Какими показались вам следователи, к которым вы попали в разработку?

- Сегодня, имея на руках оправдательный приговор, могу назвать следователя некомпетентным человеком, не разобравшимся, что такое мошенничество, а что - гражданско-правовые отношения. Считаю, что меня задержали на основании его домыслов. А обвинение, предъявленное мне следователем, ввело в заблуждение работников прокуратуры, которые подписывали постановление на арест.

Что до самого задержания, то могу с уверенностью сказать, что это было самое кошмарное время. Меня поместили в так называемый «стакан» - комнатку размером полтора на три метра с бетонной лавочкой шириной в человеческую кисть. Присесть на нее можно было максимум минут на десять, больше просто кости не выдерживали. Смотреть там не на что, кроме как на колючие стены, которые задержанные называют «шубой». Повсюду - следы засохшей крови. Запрещены завтрак, обед и ужин - любая пища. Разрешено только ходить в туалет.

Я пробыл там четверо суток, за это время всего дважды получил стакан чая с куском хлеба. Ближе к ночи конвой собирает всех и везет в ИВС на Окрестина - ночевать. Меня забирали в 2-3 ночи, к 4 утра доставляли на ИВС, а в 8 утра уже забирали обратно. Кормят на Окрестина по расписанию, попал под раздачу - значит, будешь сыт. Дважды я попал на чай с хлебом, а вот кашу там давали около 9 утра, когда я уже сидел в «стакане».

В таких условиях меня продержали на два дня больше положенного - по правилам, на третий день после предъявления обвинения человека обязаны доставить в СИЗО. На пятый день сил подняться с первого этажа на третий, в кабинет следователя, уже не было. Меня шатало из стороны в сторону, я торопил поскорее определить меня в Жодинское СИЗО - на «Володарку» направляют лишь тех, чьи дела ведут ГУПР и Генпрокуратура, а также лиц, находящихся под судом.

- Воспользуетесь ли правом обжаловать действия сотрудников МВД, выставив иск этому ведомству?

- После семи месяцев борьбы я хочу отдохнуть, все надо делать постепенно. Время на подачу жалоб и требование компенсации есть.

- Ожидаете, чтобы прошел год - срок, определенный прокуратуре для подачи протеста на приговор в порядке надзора?

- Как-то в интервью вашему изданию замгенпрокурора Алексей Стук сообщил, что по вопросу оправдательных приговоров прокуратура зачастую идет до конца. Поэтому я готов к протесту, который может появиться в течение года. Ничего не поделаешь, такая уж задача у прокуратуры - поддерживать обвинение и доказывать вину.

«Здесь такая система»

- А как вы объясните наметившуюся тенденцию: в стране явно увеличилось количество оправдательных приговоров - суды наконец решили налечь на качество правосудия?

- Скорее всего, на ситуацию повлияло совещание по вопросам совершенствования деятельности судов общей юрисдикции, проведенное президентом в июле прошлого года. Глава государства порекомендовал судьям не бояться давать принципиальную оценку нарушениям и недоработкам, допущенным в ходе предварительного расследования, и не прикрывать своими решениями ошибки правоохранительных органов.

Думаю, после этого судьи стали куда серьезней вникать в дела, имеющие отношение к финансам, к примеру по мошенничеству и хищению. Полагаю, что рекомендация не стричь всех под одну гребенку и стала одной из причин увеличения оправдательных приговоров.

- А рост числа оправдательных приговоров не может свидетельствовать о некачественной работе следствия?

- То, что в странах ЕС около 20% оправдательных приговоров, а в Беларуси - меньше 1%, еще не говорит, что наши правоохранители работают хуже, - просто здесь такая система. Возможно, следствие более загружено, и внимательно вникнуть в конкретное дело сложнее. Остается надеяться, что недавно созданный Следственный комитет исправит положение.

 Елена Анкудо. Белгазета

Источник информации: http://www.belgazeta.by