В Беларуси собираются строить гигафабрику. Office Life собрал все важное, что вам нужно об этом знать, и спросил эксперта, во что обойдется такой масштабный проект, кто его будет финансировать, строить и запускать, а также куда будут продавать продукцию.
Гигафабрика Tesla в Техасе, США. Фото: teslarati.com
ЧТО ТАКОЕ ГИГАФАБРИКА?
Если очень просто — это завод по производству накопителей энергии, в частности, — литийионных аккумуляторов. Здесь организован полный цикл — операции от процесса смешения компонентов катодных и анодных масс до выходного контроля готовой продукции.
Гигафабрики активно строятся в Китае, у Tesla есть несколько подобных производств: четыре в США, по одному в Германии, Китае и Мексике.
В России «Росатом» строит две гигафабрики — в Калининграде (продукция с ее конвейера сойдет уже в 2025 году) и в Подмосковье (на полную производительность выйдет в 2026 году). Благодаря этим двум заводам Россия сможет оснащать аккумуляторами до 220 тыс. электромобилей в год к 2031 году.
БУДЕТ ЛИ ГИГАФАБРИКА В БЕЛАРУСИ?
«Росатом» совместно с белорусской стороной прорабатывает вопрос строительства в Беларуси гигафабрики. 25 марта в рамках международного форума «АтомЭкспо» в Сочи Россия и Беларусь подписали комплексную программу сотрудничества в области атомных неэнергетических и неатомных проектов. В ней, в частности, упоминается и возможное строительство этого объекта.
Комплексную программу белорусско-российского сотрудничества подписали председатель Госкомитета по науке и технологиям Беларуси Сергей Шлычков и генеральный директор госкорпорации «Росатом» Алексей Лихачев. Фото: sb.by
Office Life спросил директора странового офиса госкорпорации «Росатом» в Беларуси «Русатом Бел» Станислава Левицкого, на каком этапе проект: где и когда гигафабрика появится в нашей стране?
— Пока вопрос на стадии проработки и детальных расчетов. Гигафабрика — это проект, который должен быть одинаково взаимовыгоден для обеих сторон, ведь речь идет об очень большом объеме инвестиций и капитальных вложений. Капекс по этому проекту — от $350 до $500 млн в зависимости от конечных потребностей. Если там только выпускать аккумуляторы — это одно, а если, например, речь идет еще и о R&D-центре — а такую заинтересованность выражает, например, Национальная академия наук, — это может требовать дополнительных вложений.
Станислав Левицкий напоминает, что проект может обойтись и дешевле запланированного: например, БелАЭС с точки зрения себестоимости «оказалась очень интересным проектом». Напомним, Александр Лукашенко ранее заявлял, что из выделенных Россией $10,5 млрд на возведение станции было потрачено только $6 млрд.
— Я уверен, что и здесь [в случае строительства гигафабрики] мы сможем удержать любой объем затрат в правильных рамках — и это будет прозрачно для всех сторон, — говорит Станислав Левицкий.
Самый интересный на сегодня вопрос — чьи это будут инвестиции и траты. «Росатом», по словам Левицкого, готов реализовывать этот проект по нескольким направлениям.
1. Предоставить полный трансфер технологий, если Беларусь решит строить полностью свою гигафабрику.
— Поставить технологию, оказать содействие в поставке оборудования, обучении персонала, передать технологии по нашей универсальной тяговой батарее... — уточняет Станислав Левицкий.— При этом варианте белорусская сторона сама находит финансовый ресурс — кредиты или др. То есть все инвестиции — ее, гигафабрика — ее.
2. Работать в партнерстве.
— Мы, компания «Рэнера», отраслевой интегратор «Росатома», крупнейший производитель литийионных аккумуляторов и накопителей энергии в России с собственными производственными активами и научно-техническими центрами разработки (R&D), и Беларусь инвестируем в создание гигафабрики совместно, 50 на 50, — добавил собеседник.
В этом случае белорусская сторона может быть представлена одной или несколькими организациями: есть заинтересованность у энергосистемы Беларуси, холдингов, автопроизводящих предприятий. Кто может быть формальным инвестором и держателем пакета — это вопрос Беларуси. Где этот инвестор возьмет ресурсы — тоже вопрос Беларуси: например, это может быть кредит под госгарантии.
По словам Станислава Левицкого, для того чтобы принимать решение по инвестированию, и российской госкорпорации, и белорусской стороне нужно четкое финансово-экономическое обоснование.
— Мы опираемся на программные документы Республики Беларусь. Видим потенциал по росту энергопотребления, видим планы по развитию электротранспорта. Видим, что экономика Беларуси экспортоориентированная — то есть мы должны четко понимать, на какие рынки будет поставляться продукция гигафабрики. В Китай? Бесполезно: они сами законодатели мод в теме производства накопителей энергии. В Россию? Да, там автопредприятия Беларуси традиционно присутствуют в сегменте пассажирского транспорта, коммунальной и специальной техники. И это действительно интересно.
Но — есть важный нюанс.
Россия, которая сейчас активно нацелена на обеспечение технологического суверенитета, вводит определенные преференции на закупки продукции с «российской добавленной стоимостью».
Например, поясняет Станислав Левицкий, при закупке транспорта работает балльная система, которой оценивается глубина российского происхождения техники. Максимум — 5 тыс. баллов, при этом тяговая батарея дает производителю 1800 баллов из этих 5 тыс. То есть для российского производителя очень выгодно выпускать электротранспорт именно на российской батарее.
И если Россия с Беларусью реализуют совместный проект по производству батарей, то такая продукция, произведенная в Беларуси по технологиям «Росатома», может быть отнесена к российской батарее. Ну или к «батарее Союзного государства», назовем это так. Главное — она будет соответствовать интересам российских производителей. И в этом случае Беларусь становится в равную позицию с другими российскими производителями. А если Беларусь, например, выберет для строительства китайского или любого другого партнера, то ее продукция на российском рынке будет неконкурентоспособна.
— Плюс у «Росатома» есть уникальная тема: он не просто обеспечивает выпуск батарей, а предоставляет возможности полного цикла — от переработки сырья в батареи до переработки старых батарей. Во вторичное использование запускается до 98% ресурсов: технология отработана, строится соответствующий экопарк, — рассказывает глава «Русатом Бел».
НУЖНЫ ЛИ РОССИИ БЕЛОРУССКИЕ БАТАРЕИ?
Если ориентироваться в расчетах на рынки систем накопления энергии в Китае, Европе, США, то, говорит Станислав Левицкий, российский рынок может поглотить 12–13 ГВт*ч в год. Одна гигафабрика — неважно, калининградская, подмосковная или белорусская, — произведет около 4 ГВт*ч в год, это позволит обеспечить литийионными батареями до 50 тыс. электромобилей. Но эти фабрики, кстати, модульные — их можно масштабировать примерно до достижения суммарной мощности производства 14 ГВт*ч. Пока же две российские фабрики вместе будут производить 8–9 ГВт*ч в год — то есть как раз есть «место» для энергии третьей фабрики. Плюс нужно оценить емкость внутреннего белорусского рынка.
Фото: BMW
— Для того чтобы принять решение об инвестировании в белорусский проект, «Росатом» должен быть уверен, что он гарантированно будет окупаем. И при этом мы не заинтересованы инвестировать в производство, которое будет поставлять продукцию только в Россию. Ведь мы можем просто построить третью гигафабрику в своей стране! Нам интересны и другие рынки. Например, мы предлагаем белорусским коллегам: у вас самих есть мощный сегмент легкового электротранспорта — рассмотрите его потребности.
В комплексной программе сотрудничества России и Беларуси в области атомных неэнергетических и неатомных проектов сказано, что стороны начинают проработку экономической модели. В 2024 году они должны определить целесообразность проекта и, если инвестиционное партнерство состоится, подписать дорожные карты. А прямо сейчас две стороны должны сесть за стол переговоров и детально просчитать экономическую эффективность.
— Проект крайне интересен, — резюмировал Станислав Левицкий. — Со стороны «Росатома» есть готовность оказать технологическую поддержку. Но инвестировать мы будем, только если увидим, что это решение — взаимовыгодное.
